За последние недели я неоднократно писал о том, что Черноморский флот станет приоритетной целью нового этапа кампании.
Это было объяснимо с военной точки зрения: факт активных действий ЧФ западнее Крыма – это постоянная угроза морского десанта, более эффективная огневая поддержка сухопутных сил за счет снижения подлетного времени дозвуковых крылатых ракет, а также фактор угрозы для морских коммуникаций подле Одессы, что губительно как для украинской экономики, так и для западной (если, скажем, говорить об отгрузке через порт неона, необходимого мировой микроэлектронной промышленности). Еще объяснимее это с точки зрения медийного символизма – гибель кораблей всегда воспринимается общественностью более ощутимо, чем гибель целых подразделений; этот факт отлично подтверждается сегодняшним шоковым состоянием российской медиасферы.
Атака «Москвы» не была случайностью или импровизацией – крейсер был выбран в качестве цели как по техническим, так и по пропагандистским причинам. С одной стороны, это флагман ЧФ РФ, с другой – глубоко устаревший, истрепанный долгой службой и хроническим недофинансированием корабль.
Удар по «Москве» был отлично спланирован и продуман: его наносили в штормовых условиях, дабы максимально осложнить операции по борьбе за живучесть корабля и эвакуации экипажа; более того, он находился в удалении от других судов ЧФ.
По данным транспондеров, на подмогу крейсеру смогли подойти лишь 5 катеров неизвестного типа.
Как я предполагал ранее, операция проводилась в полном взаимодействии ВМСУ с силами Альянса: так, по данным мониторинга воздушного пространства за 12 апреля, в районе Черного моря активно работал британский самолет-разведчик RC-135, а также в разное время были зафиксированы полеты БПЛА RQ-4 Global Hawk (карта прилагается). В этот день разведка Альянса подтвердила факт присутствия «Москвы», сверила сигнатуры, получила исчерпывающие данные о местонахождении других кораблей ЧФ РФ.
13 апреля (в день атаки) произошла некая военная магия – данные о полетах RC-135 и RQ-4 просто-напросто недоступны. Причина того – воздушные разведчики совершали вылеты с выключенными транспондерами, и гражданские средства мониторинга воздушного пространства их не засечь не могли, что само по является более чем ярким разведпризнаком.
Ракетный удар по крейсеру был нанесен с использованием БРК «Нептун» – современным ракетным комплексом, выполненным с использованием военной микроэлектроники производства Западной Европы (и, что закономерно, что он имел возможность получать внешнее целеуказание с самолетов-разведчиков НАТО). Различные конспирологические версии о применении норвежских ПКР «Пингвин» – полная глупость. Данная ракета предназначена только для авиационных и морских носителей и, что вдвойне важно, у нее крайне ограниченная дальность применения (34 км в мод. Mk2).
Выше я упомянул плохое техническое состояние «Москвы» – и это не случайность. Ранее крейсер несколько лет не мог пройти ремонт и техобслуживание, а Минобороны отказалось от его модернизации. На практике это означает, что «Москва» была кораблем с ОЧЕНЬ устаревшей аппаратурой и вооружением – способность РКР отражать ракетные удары вызывает обоснованные вопросы. Судя по ряду данных, в атаке на крейсер также принимали участие БПЛА «Байрактар», выступившие в качестве средства проведения отвлекающего маневра.
В данный момент судьба «Москвы» пока неизвестна. Я не буду оспаривать слова МО РФ – скажу лишь, что одновременно заявлять о «детонации боеприпасов» и том, что «корабль цел», пожалуй, не лучший ход, учитывая характер конструкции РКР.
Инцидент с «Москвой», впрочем, глубоко символичен – он показывает, что началась новая кампания за контроль над Черным морем.
Напоследок я скажу следующее: не стоит храбриться фактом того, что Россия «противостоит всей мощи Запада». Это не так – РФ пока что противостоит лишь стратегам, аналитикам и разведчикам Альянса.
И это противостояние подводит нас к крайне неутешительным выводам.
