Первый репортаж с Донбасса: как мою машину сломала Родина, о чем лучше не шутить на границе, комендантский час и его практические проявления, получение автором этих строк паспорта ДНР, неполучение паспорта ДНР пареньком с украинским ID, аптека на линии фронта и т.д.
Маневры на асфальте
Так получилось, что мою машину сломала Родина. Не со зла. Нельзя упрекать Родину в том, что в момент острейшего политического кризиса, в так называемый «угрожаемый период», она проводит интенсивные военные маневры. Дорог у Родины не много, поэтому, едва я углубился в недра Ростовской области, трасса М4 превратилась в военный проселок с ямами такого калибра, что я быстро лишился трех шпилек с болтами на переднем левом колесе – их срезало, как ножом и задней правой ступицы. Слева и справа по обочинам стояло еще машин тридцать и вокруг них бегали сограждане: тот, кто лишился шаровых опор, просто рвал на себе волосы, остальные сноровисто орудовали домкратами и ключами, меняли пробитые колеса. Я все-таки дотянул до Каменск-Шахтинска и там встал под новеньким рекламным щитом «Услуги эвакуатора круглосуточно». Бизнес тоже отреагировал на политический кризис. Военные колонны перли по М4 без зазора, но странное дело, совсем в другую сторону, от границ мятежных, многострадальных и непризнанных республик.
- А это ничего не значит, - объяснил мне эвакуаторщик Володя.
- Сейчас свернут на Северный Донец и привет – линия фронта!
Ко всем этим маневрам Володя относился скептически:
- На хрена мы кормим этих политиков, если они хохлов не могут нагнуть без войны?
- Как?
- А это не мы должны с тобой придумывать. Восемь лет было, чтобы придумать. Украина первая заявила, что с нами воюет, так и вести с ней надо было себя соответственно, а не ерзать, как у Райкина – тут мы воюем, а тут мы дружим и торгуем. Ну и доерзались…
В Ростове, в дилерском центре ко мне отнеслись со всей душой. Воткнули на ремонт без очереди, быстро привезли запчасти. Менеджер поинтересовался:
- А вы куда ехали?
- В Донецк.
- На Украину?
Я чуть не подавился дармовым порошковым кофе:
- Там нет Украины уже восемь лет. Там рублевая зона, для начала...
Я уже собрался все объяснить подробно, но менеджер пожал плечами и уткнулся в компьютер. Ему было все равно.
Шутка дня и ночи
- Цель вашего визита в Донецкую народную республику? – самым строжайшим образом спросил меня российский пограничник. Я пошутил:
- Еду смотреть Олимпиаду.
Я, действительно, смотрел одну олимпиаду в августе 2008 года в грузинском городе Гори, а вторую – на Майдане в 2014 году. Ну, как смотрел… даже не интересовался, кто куда там прыгал и что забивал, не до этого было. Пограничник шутку оценил и меня битый час проверяли по каким-то секретным спискам, а когда ДНР начался комендантский час, милостиво отпустили. С комендантским часом в республиках шутки плохи. Действует он с 23 часов до пяти утра. В это время, движение по дорогам запрещено для всех – и конных и пеших. Особо отличившиеся товарищи, дерзко нарушившие этот святой час в августе, выходили на донецкую улицу в октябре, в чем были – в футболке, шортах и шлепанцах. Я решил рискнуть, уповая на свои заслуги и был сразу же остановлен на первом посту ДПС под поселком Амвросиевка. Там стояла черная толпа, ощетинившаяся стволами – мышь не проскочит.
- У вас есть два варианта, - любезно сообщил мне гаишник:
- Вы возвращаетесь на границу и с комфортом спите в своей машинке либо ночуете в камере в райотделе.
Я решил не сдаваться:
- Что же, посадите заслуженного журналиста ДНР в клетку, как жирафу?
Мой собеседник, опытный психологический воин, пропустил эту манифестацию мимо ушей:
- Даю подсказку. На границе есть чай, пирожки и шикарный лагман.
Желудочный сок тут же начал выделяться фонтаном – последний раз я ел сутки назад. Давно знакомый трактирщик Фарид, притуливший свой общепит чуть ли не к нейтральной полосе, почему-то решил, что я военный и встретил меня, отдавая честь, приложив ладонь к непокрытой голове…
«Погано там»
С апреля 2020 года, въезд в ЛДНР – только через бюрократический квест. Разрешение на пересечение границы дает антиковидный штаб при Правительстве РФ. Это загадочная бумага с грифом «Вручить немедленно», твоей фамилии в ней нет, только буквенно-цифровые коды. Чувствуешь себя с этой бумагой резидентом разведки. В декабре, когда ситуация вокруг республик стала сгущаться, я написал заявление Главе республики с просьбой выдать мне паспорт ДНР, чтобы я мог, в случае чего, быстро приехать и занять свое место в информационном окопе. Просьбу удовлетворили моментально. Я сделал фото, прошел биометрию, а потом мои документы отправили на проверку в МГБ, местную службу безопасности. Паспортистка порекомендовала мне, мол, «если есть возможность, попросите ускорить проверку». Опытный журналист «КП» заметил:
- В таких случаях, начинают проверять в десять раз тщательнее и дольше…
Паспортистка согласилась. Меня проверили за месяц. Перед зданием миграционки мерзла небольшая толпа – мы все попали в обеденный перерыв. Познакомился с пареньком лет двадцати, он, как и я, приехал получать ДНР-овский паспорт:
- Меня родители в 2015 году вывезли на Украину, мне 12 лет тогда было. Жилья там нет, родоки "двушку" снимают, сплю в зале на проходе. А тут квартира трехкомнатная. Вот, решил вернуться, пока в украинскую армию не загребли.
Паспорт мне выдали быстрее, чем моему знакомцу отказали. Мы вышли из офиса одновременно. Лица на нем не было. Предложил подвезти. В дороге, парень рассказал, что случилось:
- Мне на Украине выдали ID-карту, вместо бумажного паспорта. Их там всем давали в 16 лет, ну я и получил, конечно.
- А что здесь?
- А здесь, мне так и сказали – «положительного решения не будет». Сдавайте документы на проверку в УБОП, и ждите шесть месяцев, может и не откажут.
Чтобы как-то утешить, предложил довезти до дома, а жил мой собеседник практически в прифронтовой зоне, в начале Петровского проспекта у многострадальных Трудовских, где люди до сих пор в бомбоубежище сидят. Всю дорогу парень молчал. На мой вопрос, «как на Украине жилось?», ответил коротко:
- Погано там.
Оборона автовокзала
Я высадил своего пассажира и поехал дальше по бесконечному Петровскому проспекту, к самой линии фронта. По дороге думал, что в слове «погано» заключены совершенно головокружительные смыслы, на который способен только русский язык. И вообще, насколько должно быть «погано», чтобы променять тихий Мелитополь и доблестную службу в ВСУ на Петровский район, который обстреливают уже восьмой год?
Пейзаж менялся. После длинной полосы с хилым лесом уже пошли домишки в выбитыми окнами. Перекрытые бетонными блоками железнодорожные пути и съезды с шоссе – путь только прямо. Сам автовокзал весь издырявлен осколочной осыпью, а огромная пустая площадь была прикрыта тщательно замаскированными дотами, выполняя роль так называемого предполья или второго рубежа обороны. После ночевки в машине на погранпереходе меня ощутимо потряхивало, зашел в аптеку с издырявленной вывеской. Седой, как лунь, пожилой мужчина брал по бесконечному списку системы, гемодиализ, иглы, физраствор, глюкозу. Аптекарша, не спеша приносила то одно, то другое. Мужчина заметил, как я переминаюсь с ноги на ногу:
- Автобус будет только через тридцать минут.
- Да я на машине. У вас ранило кого-то?
- Сына с другом подранило в Коминтерново, не сильно … и не слабо. Друг сирота, на всех беру.
Я удивился:
- В госпитале нет капельниц?
Мужчина загадочно ответил, мол, есть-то они есть… То, что больницы в ДНР не жируют я и так знал. Да и с чего бы им жировать?
Магазину «Дружба» тоже хорошо досталось от «дружественного» артогня. Прямо у входа бабушка торговала копченым салом и отдельно стояла упаковка с армейским сухпайком. Без надписей, просто зеленая провощенная картонная коробка с номером партии.
- Бери, сынок, хороший паек, у ребят на сало обменяла. Кабанчика забила в декабре, на груше коптила.
- А сколько стоит?
- Дашь две сотни, бабка за электричество и заплатит.
На мой идиотический вопрос: «будет ли война?», я получил совершенно исчерпывающий ответ:
- Так она давно уже идет!
Человек из мирной жизни, даже одетый в слегка потрепанное милитари, был слишком заметен в этой «серой зоне» и через пять минут у меня тщательно проверили документы и аккредитации. И правильно, кстати, сделали.
